продовження
После этого как то совестно повторить за автором, что начальная школа должна "приобщить к органу русской культуры, русскому языку" (стр. 71). Это понимают все российские украинцы, от профессора до последнего мужика; но, не говоря уже о том, что главная задача начальной школы состоит в развитии человеческих способностей учеников, при таком падении какой бы то ни было грамотности в пору говорить не о "приобщении к органу русской кулльтуры", а скорее о сомнительности существования "русской культуры", по крайней мере, в смысле культуры обще-русской. Верно, что
культурное объединение Малороссии с московско-петербургской Россией основано не на одном политическом насилии (стр. 74); но ведь не менее верно и то, что толчком к такому объединению послужило объединение политическое, в котором роль свободной воли была значительно ограничена тогдашним положением Украины. "Культурное объединение" Великой и Малой России, в котором первая взяла верх, началось лет через сто после политического, когда прежняя украинская культура, - не только духовная, а и бытовая и экономическая, - была подавлена московско-петербургской государственностью. Что здесь не обошлось без насилия, о том и спора не может быть, и эта доля насилия, как бы ни старались наши историки и публицисты уменьшить ее в своих писаниях, повела и к пригнетению нравственному, последствия которого для украинских торговли и промышленности ярко изображены И. Аксаковым в обширных выписках из его книги об украинских ярмарках, приведенных автором на трех страницах (72-74).
Духовные потребности украинского народа не выдуманы его новейшей интеллигенцией. Как уже было замечено выше, не по силам ей одной, да и незачем "сознательно работать над созданием национальности и широкой национальной культуры" (П. Б. Струве, стр. 82); шире ли будет украинская культура, чем была при Богдане Хмельницком, - этот вопрос особый, а наличность украинской национальности может казаться сомнительной только тому, кто не имеет о ней никакого понятия. Как сознательно и как любовно относились украинцы к своей национальности еще в давнее время, видно например из того, что Евангелие переведено у них на народный язык в XVI в. Впрочем, автор, повидимому, вменяет грекам в заслугу запрет такого вольнодумства...
Статья многоуважаемого П. Б. Струве так богата содержанием, что о ней можно написать целую книгу. Но автор сам себе возразил косвенно на многое тем, что вспомнил о Галиции лишь за три страницы до конца своего обширного рассуждения, а не прежде, чем начал писать его. На стр. 83 он замечает мимоходом, что
в Галиции малорусский язык имеет, правда, самостоятельное значение, но это лишь потому, что там нет почвы для "общерусского языка". Какой удар москалефилам! И от кого же? От убежденного рыцаря того самого языка, за который они ссорятся со своими соплеменниками!
В том то и беда безусловных проповедников московско-петербургского "общерусского языка", что под бком у российской Украины, за едва заметной чертой австрийского рубежа, украинский язык пользуется совершенной самостоятельностью, служит орудием не какой-нибудь бытовой, а полной литературы, употребляется для преподавания всяких наук не только низших, а и в средних и даже в высших училищах и все более проникает в официальный обиход. При таком положении дела трудно говорить о малорусской культуре как о "местной, областной" (стр. 66), понятен "воинствующий характер нашего украинского "партикуляризма" (стр. 69), не кажутся чем-то похожим на бред университетские курсы на украинском языке (стр. 71), объяснима перемена во взглядах Драгоманова по переселении в Галицию (стр. 74-75). Все это и многое другое в том же роде представляется тем более естественным, что
мы сами, великороссы, своим несправедливым отношением к малороссам придали Галиции ореол обетованной земли украинства. Сваливать всю вину в этом на правительство было бы клеветою: к сожалению, многие из наших либералов, готовые всегда заступиться за права любой не-русской народности в Российском государстве, словно не могут признать такие же права за народностью украинской, малорусской. Статья П. Б. Струве тем и заслуживает особого внимания, что между нашими передовыми людьми так думает не один он. По этой причине она может лишь услить недоверие украинцев к нашей интеллигенции и их преклонение перед всем австрийско-украинским, не исключая тамошнего письменного языка с его чуждыми нашей украинской речи особенностями. Нам, господствующей российской народности, это прискорбно и само по себе, и потому, что
мы сами виноваты в появлении той опасности, к отражению которой нас призывает П. Б. Струве. Но тем, что он предлагает, ее можно не отразить, а лишь увеличить.
Что же делать с украинцами? Остается одно: дать им культурную свободу. Образуют они свою собственную культуру, не боящуюся великорусской, - их счастье, а в противном случае они подчинятся великорусской культуре, но уже добровольно, сознательно, без всякого озлобления.
Академик, ординарный академик РАН Федор Корш, 1912 г.
.
на мапі 1550 года яку запостив Южанин
? 
